Пациенты онкологических центров и их спасители — доноры костного мозга — могут жить в разных концах света, быть разного пола и возраста, но при этом они похожи, как две капли воды. И нередко, спасая от рака, доноры дарят больным не только жизнь, но и привычки и профессию.
За границей, где есть полноценные регистры доноров костного мозга для больных раком, иногда устраивают особые встречи — спасителей и спасенных, доноров и реципиентов. И там происходят настоящие чудеса. Заходит в помещение для встречи взрослый дяденька откуда-нибудь из Баварии и столбенеет — перед ним сидит он сам в детстве. Только на самом деле российский мальчик, например, из сибирской глубинки. А ребенок смотрит и понимает, что вот таким дяденькой он, скорее всего, станет лет через 30-40. У обоих шок. Или мама девочки, вылеченной от рака, глядит на добрую тетю-донора, допустим, из Канады, и недоумевает: почему дочь похожа на эту иностранку больше, чем на нее саму? Такие чудеса творит трансплантация костного мозга.
Из Петербурга на подобную встречу пока ездил всего один человек — Саша Т. В 1999-м ему было всего восемь лет, когда врачи диагностировали у него лейкоз. Тогда удалось справиться с раком химио- и лучевой терапией. Но через три года болезнь вернулась. Было решено делать трансплантацию костного мозга. Донора нашли в Германии. В ноябре 2002-го прошла пересадка. По тем временам это была удачная операция. Из семи-восьми сверстников, с кем Саша лежал в больнице, он единственный выжил.
- И для нашего фонда Саша был одним из первых подопечных. Все за него очень радовались. А спустя четыре года пришло приглашение из Германии познакомиться с донором, - рассказывает Мария Славянская, административный директор Фонда «Адвита». занимающегося помощью онкобольным.
Встреча состоялась в августе. Саша, которому тогда уже было одиннадцать лет, с мамой прилетели в Германию. Донором оказался немец Петер. «Они даже чем-то похожи», - заметила мама Саши. Одинаковые улыбки, прищур глаз. Но главная схожесть была не снаружи, а внутри. По характеру, поведению Саша и Петер были «родные» люди. Они с трудом понимали друг друга, говоря на разных языках, но жесты, мимика — все оказалось очень похожим. Могло показаться, что Петер воспитывал Сашу, и мальчик перенял его повадки.
Иностранец «роднее» брата
- То, что доноры и реципиенты бывают очень похожи, неудивительно. Ведь у них на 95 и более процентов совпадает генетический код. А иначе бы пересадка костного мозга была невозможна, - объясняет Мария Славянская.
Родители и дети совпадают по генетическому коду друг с другом в среднем на 50 процентов, ведь ребенок наследует гены от отца и матери. Абсолютно идентичный набор у близнецов. А родные братья и сестры подходят друг другу в качестве доноров примерно в 30 процентах случаев. Но для трансплантации нужен костный мозг человека с практически идентичным набором генов. Иначе начнется мучительная для больного «схватка» нового костного мозга с остатками старого иммунитета. Эта борьба может закончиться летальным исходом. Поэтому и создаются банки доноров. В них ищут генетических «двойников». И находят в разных уголках планеты.
В России нет своего регистра доноров костного мозга. Поэтому нашим больным ищут «спасителей» за границей, преимущественно в Германии. Исходя из медицинский этики, ни донор, ни реципиент друг о друге ничего не знают, максимум — пол, возраст и страну проживания. Но если операция проходит успешно, костный мозг приживается и больной раком выздоравливает, то через три-пять лет при обоюдном согласии устраивается их встреча.
- Однако необязательно, что при генетической идентичности люди будут похожи внешне. Разные варианты встречаются. Могут, как Саша и Петер, иметь схожие привычки, - говорит Мария. - А еще у нас был случай, когда сестры подходили друг другу для пересадки костного мозга, то есть генетически были весьма похожи. Но при этом одна рыжая, хрупкая, со светлой кожей, а другая плотненькая, смуглая брюнетка.
При пересадке костного мозга у реципиента всегда меняются группа крови и резус фактор на те, что были у донора. Кроме того, может смениться цвет глаз и волос.
- В Петербурге лечилась девочка, у нее была сестра-двойняшка, то есть они были не близнецы, но все равно очень похожи. Однако сестра в качестве донора не подошла, - вспоминает Мария Славянская. - Костный мозг привезли из-за границы. После трансплантации светло-русые волосики у девочки потемнели. Теперь получается, что они с сестрой похожи — но одна светленькая, а другая темненькая. Так же, как внешними признаками, донор может наградить реципиента и привычками.
Петербуржец Сергей Шорох тоже перенес пересадку костного мозга. Он никогда не видел своего донора, почти ничего о нем не знает. Но, кажется, именно в этом случае донор отдал петербуржцу не только клетки костного мозга, а еще и в придачу к ним новые увлечения и пристрастия. После операции в жизни Сергея произошли радикальные изменения.
С детства он увлекался музыкой. Закончил музыкальный колледж, потом Университет культуры и искусств. Был в курсе всех музыкальных новостей. Сам играл на гитаре, народных инструментах, а главное - на барабанах. И Сергей всерьез подумывал уехать за границу, чтобы выступать там. Но его призвали в армию в 21 год, а в 22 он и сам остался на контрактной службе. Естественно, «воевал» Шорох в оркестре.
- Я и служил, и учился одновременно. И просто думал, что устаю от такой двойной нагрузки. Сил не было. Заметил, что лимфоузлы увеличились. Когда стало совсем плохо, мне вызвали скорую. Так попал к врачам, и мне поставили диагноз «лейкоз», - рассказывает Сергей.
Началось долгое лечение. Было тяжело и обидно. В 22 года парень неделями лежал в больнице, а приходившие навестить друзья рассказывали, как идут репетиции, выступления. С военной службой пришлось распрощаться, но еще оставалась надежда выздороветь и вернуться к любимой музыке. Сергею довольно быстро удалось найти донора костного мозга.
- Я знаю о нем только то, что это был мужчина, старше сорока лет, немец, - говорит Шорох.
Операция успешно состоялась в Петербурге. Сергей вскоре пошел на поправку. Но перестал сам себя узнавать. Поначалу он снова взялся за музыку, работал в магазине музыкальных инструментов. Но все больше его тянуло не к барабанам, а к. фотоаппарату и к пиву.
Пивной немецкий ген
Сергей продал свою барабанную установку и купил для начала недорогую «зеркалку».
- У меня и в детстве был фотоаппарат. Но съемка никогда не была моим особым увлечением, - вспоминает Сергей. - А тут вдруг захотелось. И я стал фотографом, сменил профессию. Начал подрабатывать в редакциях, различных изданиях.
Такой смене интересов Сергей искренне удивляется. И ведь фотография поглотила его с головой. Сейчас ею и живет.
«От немца» петербуржцу досталась не только новая профессия. Он вдруг страстно полюбил пиво. причем хорошее, качественное. А уж это точно немецкие гены.
- Это, кстати, не редкость. Наши доноры чаще всего немцы, и волонтеры заметили, что после трансплантации пациентов часто тянет на пиво и сосиски. Мы даже подтруниваем иногда на эту тему над теми, кто вылечился. То, что вкусовые предпочтения после таких операций меняются, — медицинский факт, - заметила Мария Славянская.
Можно только удивляться, как из миллионов возможных комбинаций гены у разных людей, даже не подозревающих о существовании друг друга, складываются в почти одинаковые цепочки. Природа создала страшную болезнь рак и сама же придумала от него удивительное лекарство, которое объединяет людей.
